решительно деепричастен (с)
Сидела на работе совершенно одна, и что характерно работала. И так мне хорошо работалось в этой пустоте, в пространстве, неожиданно ставшим моим. Ощущала себя - царем горы, пусть на краткое мгновение. Совершенно одна. Можно заселять, обживать это пространство. Шорохами и едва слышными шагами и легким стуком клавиш, шумом закипающего чайника, специально опрокинутым стулом, скрипом балконной двери, впускающей уличные запахи и звуки.
А у нас под окнами стройка: и там то стучат, то пилят, то кричат, и все это так обрывисто. Вдруг раз и ветер внес в комнату обрывок матерной фразы, пропитанной жаренной рыбой. а потом вдруг горстью снега вымыл до блеска оконное стекло.
И было хорошо и комфортно. А потом, я поняла, что у меня нет ключа от двери на этаже, а охранник, уже наверняка, ушел в другой подъезд и та кнопка, на которую надо нажать, чтобы выйти пикает 8 раз, а за это врем мне до двери не добежать. И я уже собралась кричать прохожим с балкона, заламывая руки, или плести веревочную лестницу, как вдруг пришла уборщица, и выпустила меня.
Не получилось приключения. Я шла по улице, и от влажности и мелкого снегодождя, все было в дымке, все расплывалось перед глазами и под ногами, двоилось и троилось, отражалось, текло. И ноги были мокры, а каблуки скользили, и хотелось так идти долго долго. А надо было домой и как можно скорее.
И думалось мне: что, конечно, свобода - это скорее внутреннее состояние, но как же порой не хватает именно физической свободы.
И раз уж встал такой вопрос, так, наверное, есть и решение...
А у нас под окнами стройка: и там то стучат, то пилят, то кричат, и все это так обрывисто. Вдруг раз и ветер внес в комнату обрывок матерной фразы, пропитанной жаренной рыбой. а потом вдруг горстью снега вымыл до блеска оконное стекло.
И было хорошо и комфортно. А потом, я поняла, что у меня нет ключа от двери на этаже, а охранник, уже наверняка, ушел в другой подъезд и та кнопка, на которую надо нажать, чтобы выйти пикает 8 раз, а за это врем мне до двери не добежать. И я уже собралась кричать прохожим с балкона, заламывая руки, или плести веревочную лестницу, как вдруг пришла уборщица, и выпустила меня.
Не получилось приключения. Я шла по улице, и от влажности и мелкого снегодождя, все было в дымке, все расплывалось перед глазами и под ногами, двоилось и троилось, отражалось, текло. И ноги были мокры, а каблуки скользили, и хотелось так идти долго долго. А надо было домой и как можно скорее.
И думалось мне: что, конечно, свобода - это скорее внутреннее состояние, но как же порой не хватает именно физической свободы.
И раз уж встал такой вопрос, так, наверное, есть и решение...
-
-
16.10.2007 в 08:17А я обожаю оставаться в зале, после того, как зрители уйдут, и свет погашен... Там столько... отголосков еще живет! Особенно - в органном зале. Там темно, что-то в органе потрескивает (он - живой, однозначно) и этот запах... смолистый запах разогретых органных труб, сделанных из дерева!
-
-
16.10.2007 в 10:26Ах, волшебство опустевших залов. Именно, что отголоски, шорохи, тени, пустота, еще помнящая как она была чем-то большим.
Орган, он совершенно точно живой! А подойти так близко, чтобы ощутить запах... еще не удавалось... Давняя мечта - подойти и потихонечку нажать на клавишу - пусть вздыхает...
То есть получается, что органист когда играет, он чувствует все это пробуждение: звуков, запахов, эмоций. Потрясающе.
У меня деть хочет играть на органе. Восхищает он его своей грандиозностью, неотмирностью, инакостью и размерами, я думаю тоже.